Биография

Воспоминания Сергея Преображенского. Глава 23

Спорт/Перед войной

На нашей улице доживал свои дни некий дядя Саша. Про него говорили, что в прошлом он был борцом. Дядя Саша ходил в майке, которая плотно облегала его мускулистое тело. Особенно впечатляли руки: крепкие, перевитые множеством внушительных вен и сухожилий.

Это сейчас всюду приглашают в различные спортивные секции. В довоенные времена такого не было. В то время – хочешь заниматься спортом – ищи, где можно твою мечту осуществить. Физкультуры показной, всяких марширований, построений, пирамид и пр. было много, но спорта мало. Мы искали адрес, где занимаются борьбой. Борьба была наиболее известным с дореволюционных времен спортом. Славу ей составили великие кумиры цирка Иваны – Поддубный, Заикин, Кащеев, Вахтуров, великий чухонец Георг Лурих, Алекс Аберг и многие, многие другие.

Много в их искусстве было сговоров, подтасовок, условностей, ведь они были прежде всего артистами цирка, только с борцовским амплуа; но всё же это были могучие люди, настоящие богатыри. Всё их искусство было направлено на то, чтобы поразить воображение обывателя-зрителя, как правило, в спорте мало разбирающегося. В чём они и преуспели. Все, кто видел ту, дореволюционную цирковую борьбу, были навсегда заворожены ею. Когда мы стали уже настоящими борцами с высоким, гораздо более высоким искусством и мастерством, всё равно – те, кто видел соратников Поддубного и его самого в деле, считали, что нам еще далеко до них. Таким бывает первое, навсегда врезавшееся в память впечатление.

Мы были сильными парнями и силой бредили. Вот почему нас тянуло в борьбу. Дядя Саша не оправдал наших надежд – он сам давно «завязал» с борьбой и где она культивируется не знал. Однако, вида не подал и потребовал с нас по кружке пива – тогда, дескать, он нам сообщит адресок.

Почему я пишу о каком-то старом борце? Просто он у меня из головы не выходит со своим своеобразным рекордом, тогда поразившим мое мальчишеское воображение. Собрали мы ему на пиво, тогда кружка стоила 13 копеек. Едва только сообщили ему об этом, как он на высокой скорости повел нас в ближайшую пивную. Тогда пивные были почти на каждом шагу и при довольно плохой посещаемости. До войны пьяниц не было. У нас в доме был один, так его вся улица знала. Теперь же, если кто не пьет, так его вся улица знает.

Когда дядя Саша привел нас в пивную, он выбрал столик, уселся и подошедшему официанту – тогда были официанты – заказал три кружки пива. Тот принес. Дядя Саша расставил их по углам стола, ведь мы не пили, естественно, и с сожалением уставился на четвертый пустующий угол.

— Ребята, возьмите еще одну кружку – я вам фокус покажу.

Мы заказали. Он поставил все кружки по углам стола. Присел. И издав возглас: "Смотрите!" – ухватил край стола зубами и… поднял его! Невысоко над полом, но всё-таки поднял! Подобное я вообразить себе не мог. Дома изгрыз край обеденного стола на кухне, но и шелохнуть не мог, не только поднять. Вот дела!

Сейчас я вспоминаю о том времени, когда я уже был настоящим мастером спорта, тренирована была каждая жилка тела. Были мы в Киеве. А там доживал свои дни старый, старый борец, современник Поддубного, Андерссен. Он тоже числился чемпионом мира: где-то, когда-то победил на профессиональном чемпионате, естественно, в отсутствие тогдашних звезд, и получил звание «чемпиона мира». Тогда нередко в Петербурге одновременно проводилось два чемпионата, и в каждом была своя труппа борцов, которая разыгрывала звание чемпиона мира, если в труппе была пара-другая иностранцев. Вот таким чемпионом мира и был Андерссен. Мужик он был хороший, веселый, рассказчик отменный. Бывало, выйдет поутру на Крещатик, закажет в ларьке сто пятьдесят граммов водки и конфетку. Выпьет и конфеткой закусит. Мы ему: «Дядя, возьми бутерброд, закуси!» А он: «Так больше греет! Пить с закуской у меня денег не хватит».

Так вот, этот 72-летний борец показывал нам свое искусство, забивая в доску ладонью двухдюймовые гвозди, раскалывая ребром ладони кирпичи, разрывая руками цепи железные. Мы, молодые здоровяки, способные удавить в руках старика так, что он не пикнул бы, как ни старались повторить его номер, как ни потели – ничего не выходило! На всё надобна сноровка и умение. Голой силой не возьмешь.

Но вернемся в дни юности. Проделав свой фокус и выжрав всё пиво, дядя Саша признался, что не знает адресов занятий борьбой.

— Раньше, – говорит, – занимались на «Авангарде», попробуйте теперь.

Ушли мы расстроенные, но пиво не вернешь. Поехали на «Авангард». Это у Кировского завода, бывшего Путиловского, ехать далеко. Приехали, нашли ковер, где когда-то занимались борцы. Самих борцов не было. Секция бездействовала. Однако, благодаря хорошему человеку – штангисту Николаю Буханову, чемпиону СССР в наилегчайшем весе в 1928 году, мы стали заниматься борьбой самостоятельно. Это было летом 1938 года.

Прозанимались мы какое-то время. Секция стала увеличиваться за счет таких же бродяг, вроде нас, но наша тройка была основной, цементирующей. Не будь нас, наверное, всё замерло бы.

Началась позорная финская война. Помню, как нам объясняли начало войны тем, что напали на нас финны и произвели тридцать орудийных выстрелов по нашей территории. Вот из-за этих «негодяев» всё и началось. На самом деле подготовка к этой войне шла давно, и не знали только, когда начнется. В то время мы все были возбуждены и агрессивно настроены, нас распирала сила и желание проявить себя.

«И на вражьей земле мы врага разобьем,
Малой кровью, могучим ударом...» –

пели мы. Или еще шедевр:

«Горя огнем, сверкая блеском стали,
Идут машины в яростный поход.
Нас в бой пошлет товарищ Сталин
И верный маршал в бой нас поведет» (это подразумевался Ворошилов).

Отец, заботясь о моем летнем времяпрепровождении, естественно, не хотел, чтобы я болтался в каменных стенах. Денег не было, чтобы самостоятельно на всю семью снимать дачу. Мы жили как все – скромно, и снимать дачу было нам не по карману. До войны вопрос гадероба стоял… вернее, не стоял: бумажный костюм, на ногах тапочки или брезентовые туфли и хорош. Зимой ватное пальто, ботинки с галошами – и будь здоров. Завидовать было некому. Все так наряжались. За любой тряпкой, за ботинками, галошами верстовые очереди, которые до самого открытия магазина разгонялись милицией. Всю ночь шло соревнование толпы с милиционерами. Не успеют те оглянуться, как образовывалась очередь. Едва разгонят, как опять всё по-прежнему. И так до самого открытия магазина. Как только открывался магазин, тысячная толпа устремлялась в его двери.

Мать меня постоянно брала на эти побоища. Возвращались мы обычно ни с чем, хотя измятые и задавленные. Состязаться в такой толкотне с хорошо организованной бандой спекулянтов нам, дилетантам, было не по плечу.

Следующая глава →

Все материалы раздела «Родные и близкие»